Индийский танец.

Танец занимает важное место в жизни индусов: Творец Брахма дал миру код из 4 частей – веды, заключающие в себе великую мудрость и руководящие поведением человека, преобразователя вселенной. В ведах обозначено все: ритуалы и ритмы, а также сопровождающие их жесты, которые воспроизводят жесты и позы богов, зверей, цветов и всех природных явлений – «от бесконечной череды небесных светил до неумолчного журчания воды и дуновения ветра».

Чтобы быть понятным, этот язык, в чем и состоит его святое предназначение, и жесты, относящиеся как к танцу, так и к мимике, должны быть достаточно выразительными, привлекающими внимание зрителя, лишенными всякой двусмысленности и по возможности точными; их назначение – раскрывать тайну переживаний и могущества сил природы, а также растолковывать смысл и значение таких понятий, как чистота и совершенство. Ну и, кроме того, - облагораживать огрехи творений природы, наделять жизненной силой все, тронутое тленом, с тем чтобы безупречным и полным соответствием коду приблизиться к таинственным пределам чудесного мира, где правят гармония и совершенство.

Танец подразделяется на восемь регистров, выражающих: любовь, героизм, умиротворение, комизм, пафос, страх и ужас, гнев и отвращение, и наконец, чудодейство, - притом, в достаточно гибких формах, соответствующим самым разным жизненным обстоятельствам. У индусов танцем можно выразить все: жизнь, данную Шивой, смерть, несомую Кали, богиней царства теней, или спасение, даруемое Кришной, который, играя на своей волшебной дудочке, заклинает змей и страшных чудовищ.

Этому языку жестов уже более тысячи лет – и его можно считать самым, пожалуй, совершенным и рациональным из всех существующих в мире языков. Благодаря своей выразительности он способен воспроизвести даже самые тонкие оттенки души, поэтому значение его безмерно, как вселенная во всем ее многообразии.

Главное отличие индийского танца от европейского заключается в том, что индийский танец относится к храмовым священнодействиям и не нуждается в дополнительных пояснениях исполнителя, который только танцует, выполняя жесты и движения, предписанные законами танца, и забывая даже про свою собственную индивидуальность. В самом деле, задача танцора – повторять жесты в строгой последовательности, подобно тому, как всякий человек повторяет слова за словами, заучив их в определенном синтаксическом порядке.

Основную функцию в танце выполняют руки – «инструменты инструментов»: они выражают главную идею танца. Мимика, в которой участвует буквально каждая мышца лица, натренированная действовать вполне самостоятельно – независимо от других мышц, выражает состояние души; телодвижения играют при этом вспомогательную роль – по мере надобности они следуют за движениями рук и никогда их не опережают. Арсенал танцевальных жестов, поражающих своим разнообразием, включает в себя превеликое множество поз, также образующих бессчетные сочетания.

Жесты рук четко и строго подразделяются на три категории: чисто описательные, облагороженные варианты естественных жестов и ассоциирующиеся с определенными идеями.

Иными словами, это целая религия, основанная на священной сути жеста. В сущности, жест происходит от «мантры» - песнопения, во время которого священнослужитель воспроизводил руками и жестами то, о чем пели верующие; вслед за тем движения и жесты рук наставника подхватывала вся паства, и вот наконец наступал черед «девадаси» - храмовой танцовщицы. Сочетая в себе красоту и пластику, она превращала священный ритуал в спектакль, хотя и основанный на традиции, но не обязательно строго следующий формальным законам пластики. Действительно, выдающиеся мастера «индунатии» неизменно расширяли грани танца, вводя в него все новые выразительные элементы, подмеченные в природе, - те, что рождаются в результате взаимодействия человека с окружающим миром.

От такого танца, помимо силы, выражаемой через артистизм и пластику, исходит поразительная, всепроникающая энергия общения.

(Взято из: Костолани Ф. Познание посредством жестов. Рец, 1976.)

©2004, Татьяна Попова. Все права защищены.